«45 татуировок родителя» — книга о родительских «татуировках» Максима Батырева, автора супербестселлеров, популярного спикера и отца четверых детей.
По признанию самого Максима, для него это самая сложная из написанных им книг. В ней он делится той частью жизни, которую предприниматели обычно не показывают. Тем не менее 45 принципов воспитания, которых он придерживается и о которых расскажет на страницах книги, точно помогут сделать родительский труд чуть легче, а отношения с детьми лучше и гармоничнее.
Предлагаем вам отрывок из мудрой и личной книги Максима.
Чтобы понять ребенка, нужно встать на его уровень
Наши дети рождаются совершенно неприспособленными к самостоятельной жизни, в отличие, например, от младенцев любого другого млекопитающего, многие из которых уже со второй недели своей жизни могут существовать сами, без матери. У человеческого ребенка не развиты с рождения ни слух, ни зрение, ни мышцы, которые нужно адаптировать к жизни и тренировать для приспособления к новой среде. Что там говорить, если даже голову младенец не может держать и мама с папой его поддерживают за затылок, который вначале помещается в ладошку!
Пока Никита был совсем крошечным, я восторгался каждый раз, когда он приобретал новый навык: сначала научился держать голову, потом брать в руки предметы, затем переворачиваться со спины на живот, дальше передвигаться по-пластунски. И это было для меня чудом!
Я понимаю, звучит банально, ведь все дети проходят этот жизненный этап и начинают подражать взрослым. Но все равно это каждый раз чудо. Хотя бы просто потому, что прежде чем ребенок научится этому, он пробует тысячи раз. Кряхтит, ноет, стонет, буянит, но пробует, пробует, пробует… с утра до ночи, с ночи до утра.
Сейчас, через три часа, через шесть часов, через двенадцать часов, через сутки, через неделю, через три недели он пытается выполнить какое-то одно действие, пока у него не получится! А когда получается, он делает это еще и еще, пока это не перерастет в навык.
Спустя полгода обучения старшего ребенка в первом классе я увидел, что он не знает, как писать очень много букв, и решил, что мне по плечу научить его этому. Тем более были большие вопросы к школе, и рассчитывать на нее я уже не мог.
Обстоятельства сложились так, что мы уезжали на две недели на зимние каникулы в отпуск, и мы договорились с ним каждое утро заниматься прописями. В первое утро я просто расстраивался. Он неправильно держал ручку, ему не удавалось выводить некоторые буквы вообще. А те, которые получались, были разного размера и разной формы. Например, «О» были иногда похожи на маленьких бегемотов, иногда на огурцы, а иногда на треугольники. Я шутил над ними, мы смеялись, но все-таки я был озадачен: как же правильно научить сына?
На второе утро я уже начал нервничать. По-прежнему прогресса не наблюдалось, но я был уверен, что дело только в практике и в количестве часов, которые нужно посвятить письму. Шуток с моей стороны стало меньше, но я держался, чтобы не давить. Говорил: «Смотри, Никита, это просто». И сам показывал на чистом листе бумаги, как правильно выводить буквы. Личный пример не сильно работал: Никита понимал, что это просто, когда пишу я, но повторить не мог. Он просто не умел этого делать.
День третий: мы тренируемся, выводим буквы. Очень медленно и не очень аккуратно. И тут меня осеняет.
— Никита! Я буду учиться вместе с тобой. Я ни разу в жизни не писал левой рукой и сейчас буду писать текст «Я не умею писать левой рукой» пятьдесят раз. — И я впервые в жизни взял ручку в левую руку.
Ох, друзья мои! Мой почерк при письме левой рукой оказался в разы хуже почерка моего ребенка. Нейронные связи в мозге сформированы не были, и я выводил этот текст минуты две, а потом не смог его прочитать. Что происходит вообще? Я же умею писать! Я ЗНАЮ, как пишутся буквы! Почему же вышло предложение, написанное китайскими иероглифами? Почему так сложно соединяются эти буквы и кто придумал эту дурацкую «ю»?
В общем, я пыхтел, старался, и почти час у меня ушел на то, чтобы буквы были похожи на буквы. Рядом пыхтел и старался мой сын. И я понял его. Я понял, как это тяжело — учиться писать. Все претензии к моему сыну были сняты, мозг начал работать по-другому. При этом еще раз отмечу, что вообще-то писать я умею.
В этот же день я придумал способ обучения, который, оказывается, уже был придуман до меня. Это метод «зеленой ручки», который разработала в свое время Татьяна Иванко.
Когда ее дочка писала в прописях, мама не подчеркивала красной пастой ошибки ребенка, как это делали в начальной школе, а, наоборот, выделяла зеленой пастой те буквы и крючочки, которые получались хорошо.
Тогда, не зная про этот метод, я дошел до него сам и начал рисовать восклицательные знаки возле тех букв, которые были написаны сыном близко к идеалу. При этом у нас было соревнование: нужно собрать больше восклицательных знаков на одних и тех же словах, чем в прошлый раз. Это было весело и азартно.
Сын улыбался, я улыбался, мы были одной командой. Не людьми, которые перетягивают канат в разные стороны, а настоящими единомышленниками. Еще через несколько дней я предложил Никите порадовать бабушку и написать ей короткое обращение из тех букв, которые уже начали получаться.
Пока Никита выводил этот текст, я наносил себе татуировку на левую руку: «Чтобы понять ребенка, нужно встать на его уровень». И если читателям этой книги покажется, что это некрасивый почерк, я скажу, что написано очень красиво. И я знаю, сколько сил было в это вложено и сколько гордости я испытал, когда увидел это предложение.
По материалам книги «45 татуировок родителя».
Книга в МИФе / Ozon / Wildberries / Читай-городе
