Встречаются счастливые мамы и папы, которым везет — их дети проскакивают подростковый период относительно спокойно. Но чаще всего ребенок пробует наш мир на вкус, обжигается, злится, примеряет на себя новые роли, смотрит за нашей реакцией и испытывает нас на прочность.
Хорошее здесь только одно: подростковый возраст — такой же болезненный этап, как роды, но и такой же необходимый. Без родов человек не появится на свет. Без подросткового кризиса не станет взрослым. Поэтому первый и главный совет, касающийся подростков, — присматривайтесь к своему ребенку. То, что подойдет одному, будет вредно другому.
Многие родители были очень жесткими со своим детьми. Никита Сергеевич Михалков рассказывал: однажды он, будучи подростком, посмеялся над детскими стихами своего отца. И отец высадил его из машины. Дело было позднее, денег на проезд не хватало, отец уехал — Никита Сергеевич запомнил этот случай на всю жизнь: прежде чем сказать дерзость, нужно думать о последствиях.
Однако для другого подростка эта история могла бы стать крутым поворотом в сторону от светлой стороны жизни к темной ее стороне. Хуже всего, когда родители мечутся, выбирая то одну, то другую тактику. Воспитание хорошо, когда вы держитесь выбранного пути. В идеале — когда позиции мамы и папы совпадают друг с другом.
Разберем три возникших проблемы, о которых мне написали мои читатели.
Проблема 1. На все предложения и попытки поговорить подросток кричит: «Вы ничего не понимаете!»
И он прав. Мы действительно ничего не понимаем. Мы отличаемся от поколения этих детей намного больше, чем отличались от поколения наших родителей. Кто мешает нам это признать? Сказать: «Да, я правда не понимаю. Пожалуйста, объясни».
Почему-то родители жутко боятся уронить свой авторитет. В такие моменты они становятся испуганными зайцами. Они действительно не понимают, как подойти к человеку, который еще вчера был милый и родной, а сейчас хлопает дверью перед родительским носом.
«Я не знаю, что делать. Твое поведение вызывает у меня раздражение, но я не хочу ругаться. Я хочу понять. Почему так получилось? И что мне делать, чтобы ты больше так не поступал?» — фразы, которые мало кто из подростков слышал от своих родителей. И эти предложения, построенные на теории «Я-сообщение», вызывают гораздо больше доверия, чем любые, которые начинаются со слова «ты» и дальше содержат наши любимые «всегда» или «никогда».
Как можно четыре часа сидеть с друзьями в комнате и бесконечно гоготать, зная, что у тебя завтра экзамен, а ты к нему не готов? А как понять ребенка, который с честными глазами врет: «Я только что сел за компьютер», хотя вы знаете, что это не так. И он знает, что вы знаете: врет. Но он сам уже верит в собственную ложь.
А когда говоришь «Позвони бабушке!» — он кивает и не звонит. Хотя бабушку любит, и она его любит. Как это понять? Ведь хороший ребенок, и мы это знаем. Но ведет себя омерзительно!
Он и сам не всегда может себя понять. Но дайте ему возможность анализировать собственные поступки вслух и объяснять их вам. Представьте, что это не ваш ребенок. Знакомый. И вы просто спрашиваете его: «А почему? А вот это — почему? А это?» Не хватаясь за сердце, не упрекая и не перебивая: «Да как ты смел!»
Ваша задача : услышать ребенка, и действительно попытаться понять его резоны. Вы можете спокойно задавать вопросы и даже выражать несогласие. Но главное — чтобы подросток видел, что вы пытаетесь понять и готовы доверять.
Если все же он получил ожидаемую вами двойку — ну что же, надо воздержаться от ликования: «Мы тебе говорили!» Просто выразите надежду, что полученный опыт пойдет на пользу. Сам получил — сам должен исправить. Готовьтесь к тому, что вы сможете понять и принять все, что будет делать ваш выросший ребенок. Вспомните себя в этом возрасте, это всегда полезно. Отрезвляет.
Проблема 2. На все, что родитель предлагает подростку, тот отвечает: «Нет!»
Это прекрасно! У вас в руках — отличный способ воздействия на ребенка. Попробуйте принцип «От противного». Подростки — это люди, которые живут «вопреки». Им нравится не то, что нравится, а то, что не нравится родителям. Антагонизм — естественное их состояние.
В начале 2000-х годов мы с коллегами получили премию ТЭФИ за программу «Детский адвокат». Я была руководителем программы, а съемочная группа — моими учениками. Им самим тогда едва исполнилось 20 лет. Съемочная группа приходила в школы и задавала детям и учителям вопросы. Неудобные вопросы, те, которые в обычной жизни мы стараемся не обсуждать. «Есть ли у вас любимчики?» — спрашивали учителей. «Где вы прячете шпоры?» — спрашивали учеников.
Программа была очень популярной, ее смотрели все — и подростки, и родители, и учителя. И отвечали на вопросы откровенно. Учителя признавались, что не всегда готовятся к урокам, что боятся детей порой даже больше, чем дети боятся их.
Двое ведущих (дети их узнавали в лицо, и смотрели восторженно) приходили в школу и приносили с собой значки. Подростки расхватывали эти значки влет, сколько ни принеси — все будет мало. Смешные блямбы на простой булавке. На значке — текст: «Я …. «Детский адвокат». На месте пробела — глагол.
Вспомните своего ребенка-подростка (или себя-подростка) и угадайте: какой это был глагол? Что там было написано такого, что дети буквально бились за значки? «Я люблю»? Ну что вы, какое «люблю»! «Я ненавижу «Детский адвокат». Именно эти четыре слова были написаны на суперпопулярном значке.
Антагонисты. Они выступают не за что-то. Они — против. Поэтому не бойтесь применять тактику «от противного». Очень может быть, что именно она даст результат.
В нашей семье была совсем анекдотичная история: мы уговаривали старшую дочь бросить музыкальную школу за год до диплома. Она очень много занималась с инструментом, уставала, времени на отдых не хватало.
— Бросай, — говорили мы ей.
— Нет, я хочу получить диплом! — упиралась дочь.
— Зачем тебе этот диплом? На стенку повесить? — я искала аргументы, которые ее убедят. — Играть «для себя» ты уже можешь, музыкантом ты становиться не собираешься…
В результате дочь, конечно, сдалась и из «музыкалки» ушла, но боролась она за свое право учиться музыке до последнего. И ее подзадоривала ситуация, в которой родители выступают в странной роли. Все требуют усидчивости и получения дипломов, а в нашем случае родители уговаривают ребенка просто погулять и отдохнуть. Может, именно поэтому во взрослом возрасте она вернулась к музыке, закончила курсы по игре на гитаре, и теперь музыка — это и есть ее релакс, ее отдых.
Вообще, подростковый возраст — это время, когда мы пересматриваем собственные ценности. Их эмоции, обиды, их злость — повод для того, чтобы увидеть себя со стороны. А туда ли мы движемся? А не поменять ли что-то в собственной жизни? А могу ли я еще совершить какой-то нестандартный ход?
Проблема 3. Подросток хочет врезать в дверь своей комнаты замок и не пускает в нее родителей
Если подросток хочет поставить замок на дверь — значит, родители считали возможным входить в его комнату без спроса. Мы стучались даже в комнату к совсем маленьким детям. Комната — это их личное пространство, и нужно просить разрешение, чтобы в него проникнуть.
Даже оказавшись в комнате детей, я не открывала ящики их столов, не смотрела без спроса страницы дневника или тетрадей — это их территория, где каждый шаг нужно согласовывать с ребенком. Поэтому дети не ставили замки на двери комнат. А зачем запирать, если гарантированно никто никогда не войдет без спроса?
Подростки до боли чувствительны к своему личному пространству. Более того — им физиологически нужно пространство, где они гарантированно будут в одиночестве. И зеркало.
В 12-15 лет человек страшно не любит свое тело. И при этом разглядывает его часами. Это жуткое, несуразное, «у всех нормально, а у меня — все наперекосяк». Это тело они рассматривают бесконечно — и мальчики, и девочки. Я сама в таком возрасте долго-долго рассматривала свои ноги: понимала, что с остальными частями тела все обстоит лучше, поэтому я на них просто не смотрела. То, что хорошо, было мне не интересно. А вот ноги, не отвечающие моему представлению об идеальных, притягивали внимание.
Или прыщи. Трагедия, некоторые из дома отказываются выходить! У подростков все преувеличено, разум почти полностью подчинен гормонам. И это тоже нужно понимать и учитывать.
Известного телеведущего Александра Пушного однажды пригласили выступить в престижной московской школе. Он пришел, ему сообщили:
— Мы запланировали два ваших выступления: перед 5-м классом и перед 10-м классом.
— Ну ладно, десятиклассники — это понятно, — кивнул он, — взрослые люди, поговорим с ними про физику, про опыты, про телевидение. А что мне делать с пятиклассниками?
Но когда он вошел к малышам, те его буквально окружили.
— Это же Пушной! — кричали они. — «Галилео»!
Оказалось, все смотрели его программу, все были его фанатами, Александр показал детям несколько физических опытов — дети на нем буквально висели. Окрыленный таким фурором, он буквально влетел в аудиторию десятиклассников. И замер.
За партами сидели парни и девушки с совершенно индифферентными лицами. Некоторые жевали жвачку, некоторые смотрели в пол, демонстрируя, как говорят подростки, «полный игнор».
— Здравствуйте, ребята, меня зовут Александр Пушной, — начал он. — я ведущий программы «Галилео» — может быть, кто-то из вас ее смотрит? — полная тишина в ответ.
Потом он рассказывал: в тот момент почувствовал, как пот тёк по спине. Александр понимал: его фурор закончился там, у пятиклашек. Однако не тот это был человек, чтобы сдаться без боя.
— Ну, вряд ли вас интересует «Галилео», — усмехнулся он. — Наверное, я и сам вас не особо интересую. Но, возможно, вам хочется узнать что-нибудь о телевидении? Задавайте вопросы.
С задней парты кто-то бросил ленивый вопрос:
— А сколько Вам башляют?
«И тогда я вспомнил себя в десятом классе, — рассказывал Александр. — Вспомнил, что больше всего меня волновала девочка Катя за первой партой. И больше, в общем-то, ничего меня с такой силой не волновало. Когда по крови гуляет тестостерон — как с человеком разговаривать? Ты можешь говорить только с тестостероном».
Тогда Пушной спокойно рассказал про «башляют» и про деньги, поменял тон. Сначала задавал вопросы сам себе, потом десятиклассники разговорились. «Но по энергетическим затратам эта встреча стоила как двадцать уроков у пятиклассников», — признавался он потом.
Да, с тестостероном тяжело. Но вы же не можете этот тестостерон взять — и выключить. Поэтому приспосабливайтесь! И не заходите в комнату ребенка без его разрешения. Это его территория, его «место силы». Оно ему нужно не меньше, чем вам ваша комната, а наверное, и больше.
Друзья, статья создана на основе моей рукописи. В МИФе выйдет моя книга «Семья что надо», и темы, которые я поднимаю в этом блоге, будут раскрываться шире и глубже. Если вы захотите что-то обсудить, пишите комментарии под статьей или письма мне на почту ninazvereva01@gmail.com. Интересно узнать ваше мнение.
Кстати, одну из моих книг можно приобрести на сайте МИФа.
Обложка поста: pexels.
