Близнецы Алек и Нина никогда не встречались с Улой — пока однажды все трое не обнаружили, что обладают магическими способностями и принадлежат к волшебному миру омни, или всевидящих. Теперь они должны научиться управлять своими силами в школе Корнуфлёр среди таких же подростков.
Предлагаем вам отрывок из первого тома новой фэнтези-серии для подростков.
Путешественники
Ветер, морской, холодный и хлёсткий, трепал и путал волосы. Дети стояли на палубе парома, который переплывал Финский залив, никакой холод не мог загнать их в каюту, они впервые видели море.
Алек держался за борт и перебирал в голове всё то, что за последние дни узнал от их нового знакомого.
«Этот Джим Сорланд, кажется, хороший человек. Путешествуем уже который день, а он на нас ни разу не накричал и не лишал сладкого. Отвечает на все вопросы, сколько бы мы их ни задавали. Вчера за завтраком рассказывал про место, куда мы направляемся. Говорит, что все люди там делятся на четыре омни-ветви. Говорит, мы с Ниной принадлежим к разным. Моя ветвь — ведьмы, но в это я, конечно, не сразу поверил.
Позже, когда эти светляки вернулись. На этот раз Сорланд был рядом и было не так страшно. Он велел не махать руками, сказал, от этого светляки будут прыгать только быстрее. Я стоял спокойно, они и правда покружили какое-то время, а потом исчезли. Сорланд объяснил, что так светляки узнают ведьм, что они всегда тянутся к магии.
Ещё он говорит, что со временем я стану видеть всё больше и больше и что, когда я разовью все свои таланты, мне не придётся никуда ехать так долго. Говорит, я смогу в одно мгновение перешагнуть из Лондона в Ушуайю. Про Лондон я читал, а Ушуайя — даже не знаю, где это. По правде сказать, я не знаю, где мы сами сейчас. Где-то посреди моря».
Привычные для всех омни способы перемещения были Сорланду недоступны. Он совершенно незаконно вывозил детей из одной страны и собирался ввезти в другую. И конечно, беспокоился о сохранении своего инкогнито. Всё это вместе можно было сделать, только продолжив притворяться сайнами.
Хранители холов и границ регистрировали всех входящих и выходящих, а записать детей он мог лишь единожды, и, чтобы избежать лишних вопросов, это нужно было сделать там, где значился его последний выход.
Согласно записи в книге всеобщих перемещений, Джим Сорланд находился сейчас в Берлине, куда шагнул из анклава Норзурстрёнд субботним утром и откуда собирался переправить в Вильверлор Нину и Алека, как только они доберутся до города этим невозможно медленным транспортом.
Нина смотрела на волны за бортом. В отличие от их нового спутника, она была в восторге от путешествия и от того, что оно оказалось таким долгим. Она стояла плечом к плечу с Алеком и так же, как брат, обдумывала всё, что узнала о себе за последние дни.
«Вот ещё выдумал! Сам он вампир! Я люблю ириски, и горбушки от хлеба, и зелёные яблоки, и макароны с сыром из столовой, и теперь ещё гамбургеры люблю! Вот ещё. Ну, может быть, я попробую разочек, но только из любопытства. Я ему сказала, что у меня все зубы ровные, а он ответил, что клыков ни у кого и нет. Алек говорит: „Не груби“, а я не грублю, я спрашиваю!
Этот Джим Сорланд мне нравится, пусть только не пугает так больше. Однажды я укусила воспитательницу, она хотела ударить Алека, и я вцепилась ей прямо в руку. Вот тогда у меня зубы были острые! Нам было лет по шесть, внизу четыре зуба выпало, а один остался, им я ей руку и проткнула. Таких я дырок ей понаделала, что на всю жизнь запомнит! Кровь её была солёной и горькой. Фу!
Старуха тогда страшно перепугалась и сбежала куда-то. Я плохо помню. Алек говорит, я плакала и держалась за голову. Иногда мне снится сон: там молодая женщина, за ней кто-то гонится, а она убегает. Джим Сорланд сказал, что это не сон, это я помню то, что увидела в крови. Хорошо всё-таки, что мы его встретили».
Паром, автобаны, придорожные закусочные и, наконец, на третий день их дальнего путешествия большой город. Нина прижала нос и ладони к стеклу вагонной двери. Алек стоял рядом и тоже разглядывал пейзаж за окном. Берлинское метро несло их через тоннели и жилые кварталы, за окнами редкими красными крышами мелькал вечерний город.
Алек вёл себя довольно сдержанно по сравнению с Ниной, которая выражала восторг без стеснения. Она жадно впитывала каждую каплю новых знаний, всё время хотела до чего-нибудь дотронуться, везде сунуть любопытный нос и остановиться поглазеть подольше, что, к сожалению, противоречило планам Сорланда как можно скорее вернуться домой. Его ждали заброшенные школьные дела, а детей — их будущие занятия. Задерживаться в мире сайнов хотя бы на минуту не входило в планы учителя.
Из метро путешественники вышли на центральный вокзал, где поезда бесконечным потоком мчались по разным этажам. Одни проскакивали где-то под ногами, другие свистели над головой. Лифты без устали поднимали и опускали пассажиров, соединяя линии метро и пригородные поезда. Этот вокзал заворожил обоих детей, он ни в какое сравнение не шёл с тем, от которого началось их путешествие.
Нина с Алеком перевесились через перила и провожали взглядом железных змеев, мчавшихся точно по расписанию и в строго указанном направлении. — Нам нужно двигаться дальше, — поторопил Сорланд.
Троица шла по улицам Берлина, словно семья, спешащая домой к ужину. С широких проспектов, где ветер гулял как ему вздумается, а человек чувствовал себя ничтожной букашкой в окружении каменных великанов, путники свернули на узкие улочки.
Дома стали меньше, крыши — покатыми, а мостовая — булыжной. Они прогулялись ещё немного вдоль трамвайных путей. На перекрёстке повернули направо и остановились возле отеля с перегоревшей вывеской. В фойе было пусто, только мужчина в лиловой форме зевал за стойкой. Он бросил усталый взгляд на будущих постояльцев, ещё раз зевнул от души и кивком дал понять Сорланду, что весь внимание. Он и так-то не выглядел приветливым, а потом и вовсе раскричался, что не примет постояльцев без документов.
Нина с Алеком, конечно, ни слова не поняли из того, что мужчина выговаривал Сорланду, но он попеременно тыкал то в детей, то в какие-то бумаги — тут и без слов было всё ясно. Брат с сестрой даже расстроились на минуту-другую, что придётся-таки ночевать на улице.
Но Сорланд не сдавался и, по-видимому, обладал даром убеждения, вскоре мужчина вдруг стал сговорчивым. Он выдал им ключи, раскланялся и напоследок даже сбегал Нине с Алеком за мороженым. То, что Сорланд после такого разговора неважно себя чувствовал, дети списали на усталость. Брату с сестрой досталась целая отдельная комната, со своей ванной и двумя огромными кроватями. Такой роскоши в их жизни прежде никогда не бывало. Они доели мороженое и отправились спать, дав Сорланду честное-пречестное слово никуда не сбегать поутру.
По материалам книги «Скрытые территории. Том 1».
Где купить: Читай-город
Обложка статьи: иллюстрация из книги.
