10 малоизвестных фактов об Александре Великом

С самого детства Александр относился к отцу со смесью восхищения и обиды. Филипп был для него образцом для подражания, и они сблизились во время совместных военных кампаний. Но успехи Филиппа порождали в юноше опасение, что именно он, а не Александр, сравняется своими деяниями с героями древности. «Мальчики, мой отец успевает все, — говорил Александр своим друзьям, по утверждению Плутарха, — и для меня он не оставит ни одного великого или блестящего достижения, которое можно было бы явить миру с вашей помощью».

Один из самых известных ораторов Древнего мира Демосфен неохотно признал, что при жизни Филипп (отец Александра) был талантливым лидером, но в отношении Александра проявил недальновидность, сильно недооценив его способности. Он видел в нем всего лишь мальчишку и не считал настоящей угрозой. Демосфен даже прозвал его Маргитом — дураком-шутом из народной поэзии, пародией на гомеровского героя.

Источники обычно изображают начало правления Александра как царство террора, и подчеркивают, что молодой царь убивал всех, кто представлял угрозу, но такие кровавые чистки сопровождали многие восхождения на престол. Реальность, скорее всего, была сложнее. Похоже, что Александр готов был заключить мир с соперниками, когда это позволяли обстоятельства и когда он чувствовал себя уверенно. Тем не менее комментарий Плутарха, что Александр получил трон, когда царству «со всех сторон угрожали великие опасности по причине жестокой ненависти и зависти соседей», едва ли является преувеличением.

Александра приветствовали в Вавилоне, где ему присвоили титул «Царь Мира». Ему в этот момент было всего 25 лет. Он продолжил захват других царских городов — взял Сузы, Персеполь и Пасаргады, их сокровищницы сделали его самым богатым человеком на свете. Когда панэллинская миссия была выполнена, роскошный дворец Персеполя, символ империи Ахеменидов, разграбили, разрушили и сожгли дотла. Некоторые античные авторы предполагают, чтопожар случился из-за пьяной ошибки афинской гетеры по имени Таис, но, скорее всего, это был тщательно продуманный поступок. Сначала из дворца вынесли все сокровища, затем воинам разрешили взять или уничтожить то, что осталось. Раскопки на месте столицы предполагают, что огонь загорелся одновременно во многих местах, причем именно в зданиях, связанных с Ксерксом, некогда разграбившим Афины; специально построенные трибуны, вероятно, позволяли грекам и македонянам наблюдать за пожаром. Великая война закончилась, месть погасило пламя.

Аристотель никогда прямо не упоминает Александра ни в одном из своих сочинений; хотя исследователи спорят о том, не является ли раздел его «Политик», посвященный абсолютному царствованию, описанием нового стиля правления, установленного Александром; однако, согласно Плинию Старшему, когда художник Протоген искал новые сюжеты для живописи, Аристотель предложил ему деяния Александра, потому что они были бессмертными.

Было занятие, которое занимало Александра больше остальных, — охота. При дворе она рассматривалась не только как развлечение, но и своего рода инициация, обряд перехода во взрослый возраст. Как и все македоняне Александр должен был показать себя искусным охотником — эта традиция укоренилась в обществе, образы охоты чеканили на монетах, рисовали в гробницах и выкладывали мозаикой из речной гальки120. Страсть Александра к этому виду спорта засвидетельствована в античных источниках, которые сообщают, что на охоте он проявлял такое же бесстрашие, как и на войне. Знаменитый саркофаг Александра из Сидона, в настоящее время хранящийся в Археологическом музее Стамбула, с одной стороны, представляет царя в битве, а с другой — на охоте. Эти два занятия были неизменной парной репрезентацией царской силы и власти.

Когда Александру исполнилось шестнадцать, его назначили регентом Македонии и хранителем царской печати. Эта должность предпола-гала повседневное управление царством, то есть сочетание общественных, административных и военных обязанностей. Александр впервые ощутил вкус настоящей власти. Среди мудрых слов, которые Филипп, по легенде, сказал сыну в качестве напутствия, были такие: сохраняй единство с македонянами, завоевать их благосклонность намного проще, когда правит кто-то другой. Филипп имел репутацию человека, открытого для соотечественников и готового позаботиться о них, — этим его качеством они восхищались. Возможно, так было не всегда.

Согласно одному из рассказов, некая пожилая женщина пыталась подать царю прошение, но ее постоянно отсылали прочь: царю не хотелось вдаваться в подробности, он говорил, что не хватает времени. «Тогда не будь царем!» — отрезала просительница. Филипп услышал это и изменил свое поведение.

Отец Александра Филипп женился несколько раз, как было принято в то время. Одна из царских жен, Никесиполис, умерла вскоре после рождения Фессалоники, и неясно, кто из остальных, кроме Олимпиады и, вероятно, Меды, оставался в живых, но положение Александра давно сделало его мать самой влиятельной из цариц, и она потеряла бы больше всех, лишившись благосклонности супруга. Примерно в 337 году до н. э. в этой шаткой обстановке появилась еще одна жена. Клеопатра была молодой македонянкой знатного происхождения, племянницей и подопечной царского сподвижника Аттала. Древние историки говорят, что Филипп «влюбился в девушку, когда был уже в неподходящем для того возрасте».

На следующий год после смерти Филиппа, когда Александра не было при дворе, Олимпиада воспользовалась возможностью, чтобы избавиться от своей соперницы. Источники утверждают, что Олимпиада вынудила Клеопатру покончить жизнь самоубийством, перед этим убив младенца у нее на руках. Другой автор сообщает, что она убила мать и ребенка, протащив их через бронзовую печь, наполненную огнем. Скорее всего, это преувеличения, осно-ванные на стереотипных преданиях о мстительных царицах, но Олимпиада, несомненно, была ответственна за смерть Клеопатры и ее дочери. Античные авторы говорят, что Александр, услышав эту новость, рассердился на мать. Как царская вдова, Клеопатра-Эвридика находилась под его защитой, и ее гибель не слишком хорошо могла сказаться на его новой роли — главы семьи Аргеадов.

Александр так и не увидел сына, родившегося уже после его смерти. Наполовину македонянин, наполовину бактриец, он вопло-щал идеалы своего отца, который пытался объединить под своей властью обширную и разнородную империю. Погребальный инвентарь предполагает, что мальчик уже начал получать образование, изучал военное искусство и занимался спортом, его явно воспитывали в македонской манере, но он представлял угрозу для тех, кто жаждал престола. Даже память Александра и царская родословная не смогли его защитить. Он вместе с матерью Роксаной был тайно убит в Амфиполе. Его захоронение, вероятно, было организовано позднее, уже представителями новой династии Антигонидов, пришедшей к власти после падения Кассандра.

Со смертью мальчика закончилась династия Аргеадов, правившая Македонией с начала истории царства. Древняя легенда предсказывала это событие: согласно ей, Пердикка I оставил указ своему преемнику, чтобы все его потомки были похоронены в Эгах, и, пока эта традиция будет соблюдаться, семья останется у власти. Но Александр Македонский был погребен в египетской Александрии. Нить оборвалась.

Когда-то в Греции среди моряков и рыбаков было широко распространено поверье, что в водах Эгейского моря обитает сестра Александра — русалка, горгона: существо, которое время от времени в плохую погоду поднимается из соленых глубин и спрашивает, где находится ее брат. Подобные элементы устного фольклора сейчас, к сожалению, вымирают, но, если кому-то выпадет несчастье оказаться в пасти шторма у греческого побережья, где бушующие волны угрожают опрокинуть судно, возможно, лучше всего предложить горгоне приемлемый ответ, чтобы успокоить ее тревогу и уберечься от неминуемой гибели. Скажите ей, что Александр Македонский жив и царствует, ведь он, несомненно, и по сей день живет не только в легендах, но и среди руин своей родины, и в археологических памятниках — и цель книги «Молодой Александр» — рассказать об этом.