Екатерина Северина, PR-менеджер МИФа
Ребекка Дотремер — одна из самых известных художниц Франции. Ее книги — настоящие произведения искусства. В МИФе вышли две ее прекрасных книги — красивая и глубокая новинка «Настоящая Жизнь Жакомина Гейнсборо» и потрясающий «Маленький театр Ребекки».
Ребекка рассказала о своих книгах, любви к Бабе-Яге и картинам Брейгеля, а также о том, почему ее персонажи всегда темноволосые и как ей удалось добиться такого успеха.
О работе и коммерческом успехе
Знаю, что в России опубликованы четыре книги, но во Франции опубликовано 30 или 40 книг с моими работами. Путь иллюстратора в любой стране требует терпения и труда — изначально я работала с тем, что мне предлагали издатели.
Но в 2004 вышла очень важная книга «Принцессы неизвестные и забытые», которая также опубликована в России. Она переведена на 25 языков и коммерчески оказалась очень успешной. И это признание от публики дало мне больше свободы в отношениях с издателем.
Мы, конечно, артисты и художники, но все-таки нельзя отрицать влияние коммерческого успеха на степень свободы.
Ребекка Дотремер. Источник
Коммерческий успех позволяет экспериментировать — пробовать разные стили. Я регулярно работаю с классическими рассказами и сказками и стараюсь интерпретировать их по-своему. Несколько раз издатели предлагали поработать над взрослыми текстами.
Я не рисую специально для маленьких или больших, не пишу для той публики, которая хочет получать то, что я пишу. Я работаю для своего собственного удовольствия.
Работаю не только с книгами, но и с мультфильмами. Очень редко работаю с рекламой, но не люблю это. Все больше в контакте с театром — дизайн костюмов, сценография и объемные инсталляции. Регулярно делаю постеры к театральным спекталям, последняя работа — пьеса Шекспира «Буря». Мне как зрителю очень нравится живое искусство — танец и театр.
О создании «Маленького театра Ребекки»
Эта книга — маленькая скульптура из бумаги, графическое испытание, необычное даже для моих работ. И не думаю, что стоит на него смотреть как на традиционную книгу.
Я придумала эту книгу, потому что хотела использовать технику лазерной резки. Я не первая, кто это делает — были и другие иллюстраторы, но чаще всего они работали с каждой отдельной страницей и не использовали плотность всей книги.
Однажды я увидела работу датско-исландского художника Olafur Eliasson «Your house» — книгу, а точнее арт-объект, который стоил несколько десятков тысяч долларов. Это огромная книга, полностью белая, в которую он поместил свой дом, и с каждой страницей можно было проходить сквозь стены и окна.
Вырезанная книга-дом Олафура Элиассона, которая вдохновила Ребекку на создание «Маленького театра Ребекки». Источник
Я была в восхищении от этой книги и задумалась, как можно создать более доступный объект в этом стиле, который будут продавать за несколько десятков евро. Так возник «Маленький театр Ребекки».
Основная сложность этой книги в том, что это — одна картина. Грубо говоря, открыв первую страницу, вы уже видите последнюю.
Сложно рассказывать какую-то запутанную историю, поэтому я просто собрала всех персонажей из всех своих книг на одной сцене. Каждый говорит свой текст и получается пьеса абсурда, в которой каждый говорит, что хочет.
Разворот из книги «Маленький театр Ребекки»
Мне повезло, что издатель во Франции согласился взять на себя риски, связанные с этим проектом. До последнего момента мы не были уверены, что удастся его воплотить в жизнь.Тем более, что эту книгу я придумала мысленно, в голове — не брала ножницы в руку и не вырезала страницы из собственных книг.
Издатель сказал: «Слушай, твоя книжка — супер-странная с абсурдными диалогами и очень дорогим производством. Мы сделаем несколько тысяч — и потом все. Потому что делать это очень классно, но ничего у нас не получится».
В результате это уже пятое переиздание.
Об иллюстрации
Я не делаю разницы между иллюстрацией для взрослых и детей, потому что ее нет. Это часто удивляет людей, ведь мой стиль не всегда ассоциируется с детской иллюстрацией: добавляю объем, цвет и свет, а также множество деталей. Я уверена, что у детей те же глаза, что и у взрослых, а потому такие картины не должны их пугать. Поэтому не стремлюсь рисовать человечков с большой головой и улыбкой, потому что они якобы для детей.
Книгу «Настоящая Жизнь Жакомина Гейнсборо» автор также создавала также как для детей, так и для взрослых.
Разворот из книги «Настоящая жизнь Жакомина Гейнсборо».
У меня нет внутреннего конфликта с моими персонажами. В иллюстрации самое сложное — это рисовать лицо. У каждого художника появляется одно и тоже лицо, одно и то же выражение, чтобы избежать этого необходимо вдохновляться от самого себя.
Я заставляю себя мысленно придумать полностью своих персонажей, прежде чем их нарисовать. Люблю совмещать тяжесть и плотность с легкостью и часто говорю, что в отличии от кинематографии или фотографии, в иллюстрации можно помещать целого слона на маленькой веревочке и я от этого не отказываюсь.
Все мои герои — темноволосые, потому что графически блонд дает очень плохой контраст. Я прошу прощения у всех блондинок, но гораздо интереснее рисовать персонажей с темными волосами.
Мне нравится, когда есть есть странные моменты — как я их называю, маленькие камешки в обувь. Чтобы вещи не обязательны были тем же, чем кажутся на первый взгляд. Когда я была маленькой, мне нравилось смотреть на картины Брейгеля и находить такие детали, как человечек, показывающий зад из окна.
Картина Питера Брейгеля «Детские игры». Источник
Я стараюсь повторять такое в своих книгах — жизнь с немного искаженной очевидностью, чтобы «за галстуком было насекомое». Например, в книге «Принцессы неизвестные и забытые» у принцессы с обложки, как потом станет известно из истории, только один глаз.
В иллюстрациях книги «Настоящая жизнь Жакомина Гейнсборо» действительно чувствуются брейгелевские мотивы.
Сколько трачу времени на одну иллюстрацию?
Сначала придумываю идею — здесь не могу посчитать,сколько времени это занимает. Часто придумываю что-то в кровати перед тем, как уснуть. Делаю всякие маленькие черновики-чертежи, потом необходим рабочий день, чтобы нарисовать картину, а дальше раскраска — самое сложное, на нее даю себе два-три дня. В общем, где-то пять дней для одной иллюстрации.
Иллюстрации из книги Ребекки «Принцессы неизвестные и забытые». Источник
У меня постоянно есть ощущение, что я могла бы сделать лучше, если провела бы еще немного времени над работой. По срокам буду дотягивать до самого конца и отдам издателю иллюстрацию только, когда он будет на грани самоубийства:)
Сейчас я работаю над очень тяжелым проектом — огромного размера картины, на каждой по 50-60 персонажей и я даю себе 15 дней для каждой иллюстрации. Но тем не менее, получилось столько задержек, что пришлось в первый раз в жизни говорить издателю, что придется отложить проект на целый год.
Про аудиторию
Меня не смущает и возраст моих читателей, и их пол. Самая известная часть моих работ — женская, так как женщины покупают больше книг, а коммерческий успех сопутствует расширению аудитории.
Коммерчески говоря, если прислушаться к издателю, то я бы все время провела рисуя принцесс, потому что это то, что работает. Но у меня есть менее известная часть работ — мужчины в костюмах, которые курят сигары и ездят на мотоциклах.
Иллюстрации Ребекки очень разноплановые и многослойные. Разворот из книги «Настоящая жизнь Жакомина Гейнсборо».
Моя аудитория чаще всего люди, которым нравится мечтать, нравится поэзия — они не фанаты экшена и автогонок. Поэтому у меня скорее женская аудитория, но никто не говорит, что мужчинам запрещено мечтать о слоне, подвешенном за маленькую веревочку.
Что касается возраста, то я скорее представляю молодых взрослых, начиная с 14 лет, нежели детей. От этих людей получаю обратную связь, от более маленьких нет обратной связи, потому что пятилетнему ребенку сложно написать мне в фейсбук.
Последние несколько лет с помощью социальных сетей, которые позволяют более прямое общение с публикой, я заметила, что получаю много сообщений от русской аудитории. Теперь я счастлива, что могу увидеть все своими глазами и пообщаться лично.
О чтении во Франции
Во Франции чтение детям вслух — это ежедневный ритуал практически во всех семьях. Наша мама много читала вслух, а когда ей это надоедало, она записывала на кассетах свой голос и мы слушали.
Не то, чтобы я старалась понравится этой аудитории, но когда была маленькой, то обожала книгу про Бабу-Ягу. И будучи взрослой, проиллюстрировала книгу про этого персонажа. Возможно вам французское прочтение может и не понравится, так как вам эта героиня ближе, но я все равно надеюсь, что эту книгу издадут в России.
Также я любила стиль 70-х в иллюстрации, особенно творчество Квентина Блейка и книги, в которых нет или минимум текста и только иллюстрации, которые рассказывают историю.
Иллюстрация из книги «Настоящая жизнь Жакомина Гейнсборо».
Во Франции никто не сомневается, что графические романы — искусство.
У человека должны быть встречи со всеми типами книг для гармоничного развития — чем больше разнообразия, тем лучше.
Не только чтение сложных текстов и развитие воображения, но и способность воспринимать графические романы.
Есть разные виды комиксов — для интеллигенции, есть те, которые можно читать, пока ждешь поезд; в общем, достойные представители и не очень, как и среди кинофильмов.
Есть очень плохие фильмы, которые вам ничего не приносят и есть очень красивые, которые меняют вашу жизнь. И есть ужасные романы на 500 страниц, которые не стоит читать. Но этого не узнаешь, пока не начнешь.
В статье использованы иллюстрации и фото книг «Настоящая Жизнь Жакомина Гейнсборо» и «Маленький театр Ребекки».
